[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] Сама идея причинного объяснения может приводить к парадоксу. Известен парадокс, так называемый парадокс Буриданова осла. Впрочем, сам Буридан об этом не писал, но об этом писали многие: Аристотель, Данте. Но в историю вошел со своим ослом Жан Буридан. Итак, парадок. Если все имеет причину или достаточные основания, как говорил Лейбниц, то если осел окажется между двумя абсолютно одинаковыми стогами сена, у него нет оснований для выбора к какому сену подойти, к какому стогу подойти. И он должен умереть с голоду. Но, правда, ни один реальный осел не умрет. Лейбниц говорит: Пусть даже сам осел не знает причины, но ангел или бог знает, в чем разница между двумя этими стогами, и поэтому он совершит выбор. Но если причина связана с решаемой практической задачей, то, на самом деле, парадокс исчезнет. Причина поведения осла — он хочет есть. Решение, например, подойти к первой попавшейся на глаза куче. Другое дело, что однажды выбрав правую копну и удовлетоврив голод, в следующих раз он уже снова при прочих равных условиях предпочтет путь направо. По крайней мере, так принимает решение сознание. Есть и логический парадокс у причинности. Утверждение, что у всего происходящего есть причина, приводит само по себе к логическому парадоксу. Если событие обусловлено какой-либо причиной, то у этой причины тоже должна быть причина. Но так рассуждая, мы уходим в бесконечность. Либо приходим к причине, у которой нет никаких причин — к богу, природе. Но раз есть что-то, не имеющее причины, значит исходное положение не верно. Не у всего есть причина. В логике, вообще, постоянно обнаруживаются парадокса. Например, парадокс лжеца. У него много разновидностей. Одна из них. Легендарный греческий поэт, живший в шестом веке до нашей эры на Крите, Эпименид как-то сказал: Все критяне лжецы. Эта фраза стала известной из послания к Титу апостола Павла. Парадокс в том, что если критянин Эпименид сказал правду, то он солгал. Еще одна версия представлена на слайде. Беседа Сократа с Платоном, которая приводит к противоречию. Вот более литературная версия. В одном рассказе герой сообщает, что он заключил сделку с дьяволом. На вопрос, а что по условиям сделки получил дьявол, последовал ответ: Дьявол лишил меня способности говорить правду. Говорят, что древнегреческий философ Филит Косский, отчаявшийся разрешить этот парадокс, покончил с собой. Но это не единственный парадокс, который возникает в логике. Классический парадокс, его называют парадоксом брадобрея, создан был Бертраном Расселом, который в более формальной форме, правда, написал юношей еще письмо великому математику Фреге. Фреге прочитал этот парадокс и отказался публиковать второй том своей «Арифметики», так парадокс его потряс. А парадокс простой. На таком бытовом языке он про брадобрея. Брадобрей бреет тех и только тех жителей деревни, которые не бреются сами. Бреет ли он сам себя? Чувствуете, да? Невозможно дать единственно возможный ответ. Логики борются, пытаясь понять, из-за чего возникают парадоксы и запретить либо высказывания, к ним приводящие, либо начать трактовать иначе термины как-то. Но все это дело логиков. А вот если трактовать причину, как событие, которое вызывает другое событие, то это дейстительно уводит нас в дурную бесконечность. Ежели причина — это то, что разрешает противоречие между опытом и логикой, то и парадокс исчезает. Причинность тогда не в том, что любое событие имеет причину. Причинность в том, что если существует противоречие между имеющимся знанием логикой и опытом, то мы можем найти причину, почему противоречие возникает и как это противоречие преодолеть. Третий парадокс — психологический. Если поведение человека нам понятно, то мы не ищем причину его поведения. Например, младенец при поступлении еды в рот без всякого научения закрывает язычком путь в трахею. Мы понимаем, что если бы он не умел этого делать, первое попадание в рот пищи оказалось бы и последним. Младенец бы задохнулся. Если механизмы, регулирующие это деятельность, неизвестны, то их можно искать. Это поиск неизвестного, но проблемы с поиском причин не возникает. Мы не можем назвать, что конкретно стало причиной такого поведения из многих необходимых условий, но непонимания нет. А вот если поведение человека не понятно, то мы стараемся найти причину, объясняющую его поведение. Если другой человек ведет себя непривычно, то мы сразу начинаем придумывать причины и даже рассматривать поведение как специально направленное, например, чтобы нас оскорбить. Гарольд Гарфинкель проводил специальные эксперименты, чтобы это показать. Например, он в метро резко приближал свое лицо к лицу сидящего человека и он либо получал пощечину, если это воспринималось сексуальным домогательством, либо ему говорили: Ты что? Сумашедший что-ли? Нарушение принятых правил требует объяснения. Его студенты по его заданию приходили домой и дома вели себя так, как будто они постояльцы. То есть они были крайне вежливы, почти не о чем не говорили. И члены семьи были настолько удивлены, что уже через 40 минут были просто в ситуации жесткого конфликта. И даже когда им эти студенты объясняли после, что это было такое экспериментальное задание, они не могли успокоиться. Сколько конфликтов вызвано тем, что мы придумываем причины, которых на самом деле нет. Но иногда мы и сами ведем себя, не слишком понимая собственное поведение. И тогда тоже придумываем себе причины. Помню, со мной был такой случай, когда я еще учился в школе. У нас были уроки труда, мы изучали слесарное дело. И я ремонтировал станок. Вот я ремонтирую станок — и вдруг к моему изумлению вижу, как мои руки выбрасывают инструменты. Я с изумлением смотрю на свои руки, а потом понимаю. Ага! Меня стукнуло током. Если я делаю что-то непонятное, мне требуется найти причину, правильную или нет, это уже второй вопрос. Эксперименты с постгипнотическим внушением, о которых я рассказывал в курсе психологии сознания. Испытуемого погружают в гипноз и в гипнозе дают ему инструкцию сделать что-то неожиданное и о самой инструкции забыть. И испытуемый это делал. После выхода из состояния гипноза они ничего не помнят об инструкции, они совершают это заданное им действие. Скажем, испытуемому говорят: Возьмите тапочки у медсестры и спрячьте их в шкаф. Испытуемый после выходи из состояния гипноза, не помня инструкций, прячет тапочки в шкаф, но при этом пишет записку медсестре: Я Ваши тапочки спрятал в шкаф. И испытуемый всячески объясняет себе, почему он подобного рода вещи делает, самыми разными способами. Мы не можем себе позволить не понимать других людей. Мы не можем себе позволить не понимать самого себя. Наше сознание всегда находит причину поведения, даже если они не имеют никакого отношения к реальности. Но оно также относится к окружающему миру. Оно стремится все объяснять и придумывает причиныю Сознание человека не может представить себе беспричинного поведения. И это свойство сознания ведет нас к проблеме свободы воли.